Михаил Маришин - Звоночек 2[СИ, закончено]
— Я поддерживаю товарища Любимова и считаю, что работы по шестиствольным автоматам должны начаться немедленно!
— Но мы же накануне только это осуждали, вы имели противоположное мнение, — растерянно сказал, обращаясь к моряку, Ефимов.
— Тогда я не знал, что товарищ Любимов, по-видимому, имеет к шестистволкам непосредственное отношение. Я не хочу повторения ситуации, когда тот же день, что я читаю статью Любимова про пикирующие бомбардировщики, беляки топят наш транспорт! Ещё ранее товарищ Любимов выступал против катеров Туполева, в ходе войны оказалось, что он полностью прав! Я товарищу Любимову доверяю полностью и повторяю, работы надо начинать немедленно. Сейчас наши корабли против авиации совершенно беззащитны и такое положение нетерпимо!
Вот это да! Вот молодец! Ай да Кожанов! Признаться, не ожидал. Первый заметный эффект от моей писанины.
— Есть мнение поручить эту работу товарищу Любимову, — полувопросительно сказал Сталин.
— Я категорически против!!! — буквально взвился вошедший в раж флагман, — Пушкарей у нас много, а дизеля для катеров делать некому! Пусть ими занимается! Чаромский в авиацию ударился и доводит двигатель для истребителя, который нам тоже очень нужен, чтобы прикрыть корабли с воздуха на большой дальности от берега. А на грешную землю, точнее воду, обратить внимание некому!
— Поддерживаю товарища Кожанова! — тут же подал голос Орджоникидзе, — Требую вернуть его в наркомат тяжёлого машиностроения! Если, конечно, он не против. Не понимаю, что ему в НКВД делать, а у нас работа всегда найдётся.
— Ми тут не товарища Любимова делим, — недовольно буркнул Сталин, — товарищ Любимов занят на своём месте не менее важной работой. Ми решаем как быть с пушками. Товарищ Ефимов, как скоро вы сможете нам наглядно продемонстрировать возможности наших новых автоматов производства завода N8?
— Мишени ещё надо разработать, построить и испытать. Думаю, в три месяца уложимся.
Ага, а думаешь ты сейчас, комкор, в какой срок ты сможешь научить людей стрелять и попадать.
— В два, — отрезал Сталин. — К первому августа должно быть всё готово. Тогда и решим, как нам быть с шестиствольными пушками. Я тоже доверяю товарищу Любимову и считаю, что практика — критерий истины. Вы все свободны, товарищи. А вы, товарищ Любимов, останьтесь.
Хм, слова те же, а вот интонация совсем не как у киношного Бормана.
— Партия, как вы видите, вам доверяет, товарищ Любимов, — сказал Иосиф Виссарионович, проводив всех до дверей кабинета и возвращаясь к столу. — Не боитесь этого доверия не оправдать?
Так, похоже, пришло моё время раздачи.
— Не боюсь товарищ Сталин.
— Да? Ви почему на показе машин не присутствовали?
— В этом не было никакой необходимости, товарищ Сталин.
— Такая необходимость была! Я мог бы задать вопрос, который задам сейчас ещё там, не тратя зря времени! — голос вождя стал резким, — Почему до сих пор не сделан мотор?
— Это не так. Поставленную задачу обеспечить относительную чистоту выхлопа ЗИЛ выполнил.
— За счёт снижения характеристик! Кроме того, это ведь только часть задачи! Вам надо было поставить на машину мотор на уровне лучших мировых! Это не сделано! Лимузин, как тарахтел, так и тарахтит!
— Чтобы этого избежать, нужно иметь цилиндров гораздо больше, чем два. Тогда можно обеспечить более приятный для буржуазных ушей звук двигателя.
— Вы на что намекаете? — Сталин нахмурился.
— Я прямым текстом говорю, что всё делается для создания благоприятного впечатления за рубежом и к внутрисоюзным нуждам никакого отношения не имеет.
— Ви не правы. Мир — это общесоюзная нужда. И хватит демагогии! Ви можете исправить звук?
— Да, можем. Но потребуется кооперация с заводами, выпускающими двигатель Мамина, так как новый многоцилиндровый мотор, который встанет на лимузин, можно сделать только в этой размерности. Кроме того, должно быть открыто финансирование на разработку нового ТНВД.
— Вам уже давно даны полномочия, позволяющие требовать от заводов-смежников любой помощи! Открыт чрезвычайный счёт госбанка для оплаты всех работ! Чего вам ещё требуется?
— Я был не в курсе этих обстоятельств, товарищ Сталин.
— Раз препятствий нет, когда вы сможете представить машину?
— Через месяц, товарищ Сталин.
Вождь, видимо, хотел для порядка этот срок по привычке урезать, но потом недоверчиво глянул на меня и спросил.
— А вы успеете создать совершенно новый мотор за месяц?
— Успеем, товарищ Сталин.
— Работайте аккуратно, товарищ Любимов, чтобы не пришлось переделывать. Ми, в крайнем случае, немного подождём.
Эпизод 9
— Ну, что? Проработали тебя? — зашёл вечером того же дня в выделенный мне кабинет Рожков.
— Можно и так сказать, — уклонился я от прямого ответа, выпустив под потолок сизый клуб табачного дыма.
— Меня тоже, — понял меня по-своему директор. — Лихачёв орал, хоть святых выноси. В общем, три месяца нам дано, а потом, наверное, попрут меня из директоров.
— Месяц, — уточнил я, дымя ещё гуще.
— Что месяц? — не понял Рожков.
— Я попросил у Сталина месяц на решение вопроса с мотором. И он мне его дал.
— Ты в своём уме, Петрович? Как ты мог за весь завод говорить? Ты ж нас всех под монастырь подведёшь!
— Месяц и ни днём больше, — отрезал я.
— У нас же мотора нет! — Рожков был просто в отчаянии.
— Через месяц будет! — я повысил голос. — А если увижу, что дела идут недостаточно споро, то статью за саботаж никто не отменял!
— Вон оно, как ты заговорил, товарищ Любимов, — директор был обескуражен и расстроен. — Раньше то, когда станки просил, по-другому разговаривал.
— Да также, Владимир Александрович, не греши, — сказал я примирительно, — ведь я тогда тебя выручил. Вызывали меня, кстати, совсем по другому делу. И показали, какие дела на одном из наших заводов, не менее важном, чем твой, творятся. Так вот, скажу я тебе, его директор тебе чёрной завистью сейчас завидовать должен. А лимузин — так мелочи, между прочим проскочило.
— Ничего себе мелочи! — начал снова возмущаться Рожков, но я его остановил.
— Выручил тогда, выручу и сейчас. Но давай на завтра отложим. Утро вечера мудренее. Соберёшь всех своих на планёрку, там и обсудим. Мотор будет, не волнуйся. Тем более, что половину работы уже сделали. Ты мне лучше скажи, что ты по бронекорпусу думаешь.
— А что думать? Делали его в Подольске по танковому стандарту Т-27. Сколько брони надо нарастить — неизвестно. И сколько это всё весить будет — тоже. В общем, надо с нуля начинать.
— А бронестекло?
— Ты о чём? У нас стёкла обычные.
— А вот это неправильно! Должны выстрел ПТР держать. Ищи по своим каналам, я буду по своим. Если не найдём, то будет железный аргумент против усиления бронирования. На эти-то два, 140-й и 160-й, новое двигло воткнём и готово! А усиленному броневику и коробка и ходовая новые потребуются, а может и рама. Подумай над этим.
— И двигатель!
— Нет, движок как раз не проблема.
— Давай, делись! Я ж спать не смогу спокойно!
— Владимир Александрович, успокойся, всё в этом плане хорошо будет! Давай, до завтра, — я просто выпроводил директора ЗИЛа из своего кабинета, а сам, разложив на столе чертёж ЗИЛ-140, принялся прямо по нему рисовать наглядное пособие.
На следующее утро я, из тактических соображений, позволил себе немного опоздать на работу, а руководству завода, соответственно — поволноваться, поговорить и дойти до нужной кондиции. Войдя в кабинет директора и убедившись, что все на месте, подошёл к длинному столу и, не говоря ни слова, разложил на нём первый эскиз.
— Товарищи, здравствуйте. Прошу обратить внимание на чертёж, — впрочем, это было сказано для связки слов, все и так на него пялились. — Так будет выглядеть ЗИЛ-140 с новым восьмицилиндровым мотором, о котором чуть позже. Как видите, мотор длиннее "сто-второго", поэтому радиатор, панели фар переносятся вперёд, становясь почти вровень с крыльями. Чем вы всё это будете сверху прикрывать — меня не волнует. Разбирайтесь сами. Никаких возражений насчёт штампов не принимается, хоть киянками выколачивайте недостающее. Не так уж и много там. В освободившееся пространство в боковых нишах моторного отсека компонуется вся проточная докомпрессорная часть 100-2Ч. Всё должно поместиться с запасом. Вопросы есть?
— Есть! — Важинский не полез со своим особым мнением, которое обязательно было ему положено как главному конструктору, а спросил строго по делу. — Между мотором и радиатором значительный зазор. Не далеко ли перенесена передняя панель?
— Это необходимый запас, чтобы туда можно было установить и 12-ти цилиндровый мотор, который приблизительно на тридцать сантиметров длиннее. Ещё вопросы?
